Общество знаний» и «Цифровое Правительство» в России и мире: проблемы, задачи, решения

Статья Т.Е. Головиной

“Общество знаний» и «Цифровое Правительство» в России и мире: проблемы, задачи, решения”

для участников круглого стола КРОН “Информационное общество (Общество знаний) в  России и мире: проблемы, задачи, решения”, г. Москва, 27 ноября 2016г.

Успехи развития информационного общества в мире за последние 10-12 лет настолько впечатляющи, что ООН ещё год назад заявила о создании в ряде стран-лидеров не просто информационных обществ, основанных на ИКТ-технологиях, но  обществ, основанных на знаниях, и базирующихся на принципах свободы выражения мнений, качественного образования для всех, универсального и недискриминационного доступа к информации и знаниям и уважения культурного и языкового разнообразия и культурного наследия.

С учётом многогранного характера процесса построения таких информационных обществ-обществ знаний, важнейшее значение имеет эффективное сотрудничество между правительствами, научным сообществом, бизнесом, гражданским обществом, а также – с ООН и другими международными организациями в соответствии с их различными ролями и сферой ответственности (и с использованием их опыта).

В разработанной и утверждённой КРОН ещё в 2013г. «Концепции развития справедливого информационного общества  (общества знаний) в РФ» информационное общество-общество знаний России определялось как национально ориентированное общество, основанное не только на ИКТ-технологиях, но в целом на знаниях, в первую очередь – научных, и в котором научное сообщество является субъектом (а не объектом!) развития и управления, а также – партнёром, равным для государства, бизнеса и гражданского общества. 

С тех пор ничего не изменилось в отношениях власти и бизнеса с работниками отечественной науки, и говорить о равном партнёрстве здесь не приходится. Бывшие институты РАН в подчинение РАН не возвращены. Госкомитет по науке и технологиям не создан. Новая Стратегия развития России не создана. Новая Стратегия развития информационного общества (общества знаний) в РФ не создана – продолжает действовать устаревшая «Стратегия развития информационного общества в РФ до 2015г.».  Стратегия развития общества должна быть положена в основу стратегии развития страны, но такой подход даже не рассматривается. А раз нет «целого», значит «всякий раз будем натыкаться на частное», иными словами – будем продолжать крайне неэффективно тратить время, деньги и силы нашего народа!

За последний год президент Путин сделал немало для развития Рунета и сопряжённых с ним отраслей, в частности – одобрил разработку одноимённой долгосрочной президентской программы, впервые ввёл должность нового советника – по развитию Интернета, утвердил президентские поручения по теме развития Рунета и сопряжённых отраслей, в т.ч. комплекс поручений по обеспечение информационной и кибербезопасности России… Но всё это – «частное» в отсутствие «целого»! Или ещё один пример. Большие государственные деньги направлены на реализацию Национальной Технологической Инициативы (НТИ), опекаемой президентом Путиным, но и проект НТИ  разрабатывался как «частное» в отсутствие «целого». И уже сейчас, на примере только одной сети НейроНет (которая входит в НТИ), видно, насколько искусственна она с точки зрения реалий российского общества, насколько не учитывает его национальные особенности, систему ценностей и тысячелетнюю уникальную культуру. Уже одно это означает, что сеть Нейронет либо обречена на неудачу, либо она постепенно разрушит российскую идентичность, разрушит саму Россию! Зачем и кому это нужно?! С научным сообществом никто не советовался, с широкой общественностью –тоже.

Ну, хорошо, пусть у нас в стране «главный мозг» теперь – не наука, а правительство (в его широком понимании) и бизнес. Так что же у нас с правительством? Если следовать привычной логике наших реформаторов, правительству пора трансформироваться из «электронного» в «цифровое», как это уже происходит в странах-лидерах. К примеру, в Северной Америке Канада и Соединенные Штаты испытали трансформационное изменение, предоставляя настроенные услуги людям через большую сервисную интеграцию, подходы т.н. «Всеобщего Правительства», продолжая выпускать открытые правительственные данные и развивать политику, которая приводит к совместному производству и co-созданию онлайн-социальных услуг. А в Латинской Америке Чили, Колумбия, Мексика и Уругвай приняли системы электронного правительства для расширенного предоставления услуг. Присутствие этих стран в онлайне подтверждается стратегическим проектированием, аспектами открытого правительства, а также усилиями по улучшению установленной координации, прозрачности и непринужденности доступа к информации и знаниям.

Так что же это такое – «электронное правительство»? Если попросту, то это – предоставление государством (и муниципалитетом) услуг населению через обратную связь с ним на основе ИКТ-технологий, это – открытость (прозрачность) государства (и муниципалитета) и это – вовлечённость граждан в процесс консультирования и даже управления государством (муниципалитетом).

Что такое «цифровое правительство»? По определению компании «Гартнер», принятому за основу в  аналитическом совместном докладе Всемирного банка и Института развития информационного общества  (ИРИО, г. Москва) «Цифровое правительство 2020. Перспективы для России» (апрель 2016г.) «Цифровое правительство — это правительство, создаваемое и действующее так, чтобы использовать преимущества цифровых данных при оптимизации, трансформации и создании государственных услуг»  (на русском языке – см. здесь- http://documents.worldbank.org/curated/en/690171468181130951/pdf/105318-RUSSIAN-WP-PUBLIC-Digital-Government-2020.pdf , с.7)

«В некотором смысле, это – государственная версия «цифрового бизнеса», которую компания «Гартнер» определяет как «создание новых моделей бизнеса путём стирания различий между цифровым и физическим миром благодаря сближению людей, бизнеса и вещей». В обоих случаях происходит трансформация из организации, предоставляющей продукты и услуги, опирающиеся на данные, в организацию, в первую очередь, руководствующуюся своими данными и использующую такие данные не только для предоставления существующих продуктов и услуг, но и для создания новых. Вытекающая из этой концепции ключевая особенность состоит в том, что правительства и их услуги должны во всё большей степени опираться на данные. Cтимулы для создания цифрового правительства отражают внутренние и внешние факторы, заставляющие правительства осуществлять трансформацию» (там же).

Даже из этих определений видно, что страны-лидеры уже действительно вышли на новую стадию развития «электронного правительства» – «цифровое правительство», которое подразумевает полный перевод государственных и муниципальных услуг в цифровой формат – от обращения населения за этими услугами до их исполнения государством (и муниципалитетом) и достижение такого положения дел, когда ведомственные процессы опираются преимущественно на данные, а не на документы. Появляются огромные дата-центры, в которых хранится, постоянно дополняется и обновляется информация, собираемая на всех и вся. Одновременно появляются огромные проблемы, связанные с соблюдением этических норм, с безопасностью и правами человека и т.д. и т.п.   

В России, несмотря на значительные достижения в сфере «электронного правительства»,  уровень использования населением многих электронных услуг остаётся крайне низким. Дело не только и не столько в нормативно-правовой базе, сколько в существующем в России огромном социальном расслоении, порождающем огромное «цифровое неравенство». Именно это есть главная причина того, что Россия не входит в число стран-лидеров развития «электронного правительства».

Новый «Обзор ООН по развитию электронного правительства», вышедший летом  2016 года под заголовком: «Электронное правительство в поддержку устойчивого развития» (на англ. здесь: https://publicadministration.un.org/ru/Research/UN-e-Government-Surveys и здесь http://workspace.unpan.org/sites/Internet/Documents/UNPAN96407.pdf) предоставляет новые доказательства того, что электронное правительство имеет большой потенциал для поддержки осуществления глобальной «Повестки-2030» и её 17-и Целей Устойчивого Развития (ЦУР). Это исследованиe указывает на положительную глобальную тенденцию к более высокому уровню развития «электронного правительства», поскольку страны во всех регионах всё чаще пользуются инновациями и используют новыe ИКТ для оказания услуг и вовлечения людей в процессы принятия решений. В «Обзоре» подчёркивается, что одной из наиболее важных новых тенденций является продвижение услуг, ориентированных на людей – это услуги, которые отражают потребности людей и управляются ими. В то же время, остаётся неравенствo внутри стран и между ними. Отсутствие доступа к технологиям, бедность и неравенство не позволяют людям в полной мере воспользоваться потенциалом ИКТ и «электронного правительства» в интересах устойчивого развития.

В России, согласно данному «Обзору»  индекс развития «Е-правительства» (E-Government Development Index, EGDI) в 2016г. составил 0.7215 (при максимально возможном значении, равном 1.0000), и Россия занимает здесь 35-е место в мире. Данный индекс (E-Government Development Index, EGDI) состоит из трёх компонентов: индекс «Онлайн-услуги» (англ. – OSI), который в РФ равен 0.7319, компонент «Телеком-инфраструктура» (англ. -TIC) – у РФ сейчас он равен 0.6091 (!) и компонент «Человеческий капитал» (англ. – HCC) – в РФ он =0.8234 (см. там же – с. 165, табл. 7).

Отсюда видно, что именно уровень развития телеком-инфраструктуры тянет Россию вниз, и ясно, что здесь России нужно ещё очень много работать, особенно – над обеспечением беспрепятственного, реального доступа к телеком-инфраструктуре (в т.ч. и к Интернету) для всех  россиян – независимо от их социального положения, возраста и места проживания!

Так что России следует весьма осторожно подходить к форсированию трансформации «Е-правительства» в «Цифровое правительство» – сначала следует устранить огромное «цифровое неравенство»!

Научному сообществу России нужно оперативно,  глубоко и всесторонне проанализи-ровать все возможные последствия трансформации «Е-правительства» в «Цифровое правительство», выявить все «подводные камни» и предложить то, как их избежать. Научное сообщество России должно здесь проявить высочайшую гражданскую ответственность, проделав всю эту работу бесплатно и в кратчайшие сроки, и довести результаты до президента Путина, настояв на том, чтобы они были им обязательно учтены!

Кстати, общемировой «Индекс развития Е-правительства» в 2016г.  составил всего лишь 0.4922 (при максимально возможном значении =1), в том числе:  индекс «онлайн-сервиса» – 0.4623, индекс «телеком-инфраструктуры» – 0.3711 и  индекс «человеческого капитала» – 0.6433 (там же, с.159, табл.3).

На первом месте в мире по «Индексу развития E-правительства»  в 2016 году находится Великобритания (EGDI= 0.9193), за ней идут (соответственно): Австралия (0.9143),  Южная Корея (0.8915), Сингапур (0.8828), Финляндия (0.8817), Швеция (0.8704), Нидерланды (0.8659), Новая Зеландия (0.8653), Дания (0.8510) , «первую десятку» замыкает Франция (0.8456), далее идут: Япония (0.8440)– 11-ая, США  (0.8420)– на 12-м месте, Эстония (0.8334)- 13-ая, Канада (0.8285) – 14-ая, ФРГ (0.8210)- 15-ая, Австрия  (0.8208)- 16-ая, Испания ( 0.8135)- 17-ая, Норвегия (0.8117)- 18-ая, Бельгия (0.7874)- 19-ая, Израиль (0.7806)- на 20-м месте, Словения (0.7769) – 21-ая, Италия (0.7764)- 22-ая, Литва (0.7747)- 23-я. далее Бахрейн, Люксембург, Ирландия, Исландия, Швейцария и последними в этой группе стран с очень высоким уровнем развития «Е-правительства»  стоят Объединённые Арабские Эмираты (0.7525) – 29-ое место (там же, с.111. табл. 5.2.).

Повторим, что Россия в группу стран с очень высоким  уровнем развития «Е-правительства» не входит, но входит в группу стран с высоким уровнем развития «Е-правительства», и повторим, что в общемировом  рейтинге по уровню развития «Е-правительства» Россия занимает 35-ое место с EGDI=0.7215 (см. там же – с. 151), а на два места впереди России – на 33-м месте – стоит Казахстан с EGDI= 0.7250 (там же – с.150).

На с.83-84 того же «Обзора ООН по развитию электронного правительства», в табл. 4.2. приводится «Топ стран с высшим  индексом «онлайн-сервиса» Online Service Index (OSI) в 2016г.» (в порядке убывания значения OSI).

Ниже приведён этот «топ» полностью. Указаны место каждой из стран в этом рейтинге (по нисходящей), название страны и в скобках – значение OSI – от 1 и ниже, но не ниже 0.75.

1.Великобритания и Сев. Ирландия (1.0000); 2. Австралия (0.9783); 3. Сингапур –(0.9710); 4. Канада (0.9565); 5.Южная Корея (0.9420); 6.Финляндия (0.9420); 7.Новая Зеландия (0.9420); 8.Франция (0.9420); 9.Нидерланды (0.9275); 10.США (0.9275); 11. Австрия (0.9130); 12.Испания (0.9130); 13.Эстония (0.8913); 14.ОАЭ (0.8913); 15.Швеция (0.8768); 16.Япония (0.8768); 17.Италия (0.8696); 18.Израиль  (0.8623); 19.Словения (0.8478); 20.Мексика (0.8478); 21. ФРГ (0.8406); 22. Литва (0.8261); 23.Бахрейн (0.82610); 24.Сербия (0.8188); 25.Норвегия (0.8043); 26.Мальта (0.79710); 27.Колумбия (0.7899); 28.Дания (0.7754); 29.Уругвай (0.7754); 30. Чили (0.7754); 31.Китай (0.7681); 32.Казахстан (0.7681)

И сравним эти данные с индексом «онлайн-сервиса» (OSI) России, который равен 0.7319 (там же – с. 165, табл. 7). То есть и здесь России есть над чем работать!

Кстати, Казахстан опережает Россию именно потому, что все последние годы работал над улучшением своего государственного управления. В 2015 г. на Экономическом Форуме в Астане президент Назарбаев  предложил “100 Конкретных Шагов, чтобы Осуществить Пять Институциональных реформ”. С его инновационным, целостным и всеправительственным подходом у этой инициативы есть потенциал, чтобы поддержать учреждение современной, профессиональной и независимой государственной службы, которая гарантирует высококачественное внедрение экономических программ и доставку социальных услуг. России есть чему поучиться у Казахстана!

Во всём мире развитие информационного общества-общества знаний идёт как бы двумя потоками: правительства остаются чуть позади, в то время как все остальные участники полным ходом идут вперёд! И если правительства не «тормозят» других участников, то такое положение дел вполне нормально… Но когда правительство «тормозит» других участников, как это и происходило в России, то мириться с этим нельзя! Показательно, что госфинансирование сначала ФЦП «Электронная Россия», а затем госпрограммы «Информационное общество РФ до 2020г.», было направлено, в основном, на формирование именно «электронного правительства», при полном пренебрежении интересами научного сообщества и ИКТ-бизнеса, и это не могло не сказаться на темпах развития в РФ информационного общества-общества знаний и самого «электронного правительства»!

Необходимые и безотлагательные изменения в России нужно начинать с  разработки новой «Стратегии развития информационного общества-общества знаний в РФ»– причём, на основе  открытой онлайн-платформы, которая должна быть создана совместно властью, бизнесом, научной и широкой общественностью.  Повторим, что КРОН располагает разработанной его участниками и принятой его большинством «Концепцией развития справедливого информационного общества (общества знаний) в РФ» как идеологической основы для указанной работы. Кроме того, КРОН располагает целым рядом толковых предложений, принятых на его круглых столах по теме информационного общества-общества знаний.

Остаются нерешёнными многие из ранее обозначенных на сессиях КРОН проблем и задач формирования справедливого информационного общества в России, не учитываются соответствующие разработки и предложения КРОН  – тем самым осложняется переход России к «обществу знаний», в том числе – переход от «электронного» к «цифровому правительству».

Требуется больше внимания к  предложениям КРОН по данной проблематике со стороны всех «ветвей» государственной власти, а также – со стороны СМИ и широкой общественности.  Со своей стороны, КРОН должен приложить максимум усилий, чтобы его разработки и предложения по справедливому информационному обществу-обществу знаний в России были реализованы.

Конкретные предложения будут изложены в резолюции круглого стола КРОН 27.11.2016г.: “Информационное общество (Общество знаний) в  России и мире: проблемы, задачи, решения”.

adminkr23